Поцелуи с подружками, мальчики и влюбленность в Лизу из ТЦ «Паркинг»

Однажды в летнем лагере, когда мне было шестнадцать, мы с подружками решили попробовать поцеловаться друг с другом. В тот же вечер мы вчетвером пошли
в поле, подальше от людских глаз. Нам было смешно и интересно.

На следующий день мы с Х. поцеловались еще раз — так нам понравилось накануне. К тому моменту у меня было много поцелуев с мальчиками, но так приятно, как с ней, не было никогда.

Я решила игнорировать то, что почувствовала во время поцелуя с Х. Так продолжалось, пока я не встретила Лизу – дерзкую хозяйку одного из магазинов в тогда модном ТЦ «Паркинг». К тому времени у меня уже случились первая любовь, десяток влюбленностей и четыре сексуальных опыта — всё с мальчиками. Ничто из этого не заставляло меня забывать дышать, как это было с Лизой. К слову, с ней я так никогда и не заговорила.

Тогда, в двадцать лет, я поняла, что бисексуальна. Я легко приняла свою идентичность, и мне ни разу не было за это стыдно. До 32 лет — тогда у меня случились первые однополые отношения.

Целый год я доканывала себя вопросом: «Почему только сейчас?». Как вышло, что только спустя 12 лет после осознавания сексуального влечения к девушкам, я себе это позволила?

Впрочем, хорошо, что спустя двенадцать лет, а не никогда.

Почему Таня Алипчикова не встречалась с девушками целых 12 лет?

У меня было достаточно времени, чтобы понять рецепт коктейля моей бисексуальной депривации. Всего два ингредиента — но эффект держится долго:

СТЫД

Когда с десяти лет слышишь, что ты неправильная, – слишком громкая, слишком чувствительная, слишком своенравная, слишком странная – хочешь или нет, вырастаешь с этим чувством. Помните Амели? Отношения с родителями, ситуацию, когда сосед внушил, что каждый щелчок ее фотоаппарата вызывает катастрофу в мире? Мое альтер-эго.

Хорошо, что до десяти лет я была упертой и успела научиться пониманию своих границ. Во взрослом возрасте при помощи терапии я начала возвращать себе эти качества.

Мне всё ещё периодически стыдно, потому что не понимаю, кто я – пан/бисексуалка? Хочется сказать, что лесбиянка, потому что именно так я себя ощущаю. Но как я могу, учитывая количество партнеров-мужчин и замужество? Жду, что кто-то придет и даст мне право быть гендерно-флюидной, что знакомые «настоящие» лесбиянки скажут, что я тоже могу так называться.

Время от времени внутренняя гомофобия во мне подает голос. Она довольно резво утверждает, что сексуальные предпочтения вышли из травм, и, если гештальты позакрывать, то на горизонте замаячит жизнь «нормального» человека: дети, второй муж, вы поняли.

«Дорогая моя, – отвечаю я ей, – ты не понимаешь. Я 9 лет в терапии. Именно проработка болезненного опыта привела меня к тому, кто я есть сейчас, привела меня ко мне». На том и договариваемся.

Потом, правда, она все равно заскакивает в гости без предупреждения. Сука, что тут сказать.

НЕЛЮБОВЬ К СЕБЕ

Когда мне было двадцать восемь, я скачивала Tinder, свайпала вправо, начинала общение, утром трезвела, удаляла к чертям до следующей вечеринки. Однажды продвинулась – чуть не уехала с LGBT+ мероприятия с милой девушкой, но так испугалась саму себя, своих желаний, своего порыва, что утащила подругу почти за руку оттуда.

В двадцать девять одна открытая лесбиянка позвала меня выпить кофе. За день до я слилась. Снова от страха, который мое тело запомнило и ощущает прямо сейчас, пока я печатаю эти буквы.

На то свидание-несвидание меня выгонял муж, потому что даже он уже не выдерживал напряжения и моей невозможности проверить, всё ли так, как я думаю.

Прошло еще несколько лет, и я наконец смогла полюбить себя чуть больше. Оказалось, это значит не восторг от отражения в зеркале и ежедневное ощущение собственной охуенности, а желание испытывать удовольствие и разрешение это делать. Также это – доверие к себе.

А еще любовь к себе позволила прояснить мои отношения с мужчинами. Я увидела, что с 8 партнерами из 10 занималась сексом только потому, что так «должно было быть». Многое в этом и вовсе было сексуальным насилием. Это стало очень болезненным осознаванием. В течение двух лет у меня случались истерики, доходящие до рвоты, с обвинением себя – и последующим прощением.

Вскоре я встретила её и обрела ту часть себя, что была не доступна мне раньше.
Это оказался совершенно другой уровень влечения и контакта, новое ощущение и понимание любви.

Дописываю текст и понимаю, что больше не жду ничьего разрешения называться так или иначе. Я поняла, кто я. Я – это я.

Посвящается всем, кто боится быть и жить. У меня получилось, вы следующие.